Приглашение на вечерний прием коктейль «а-ля фуршет» не содержало указания на необходимость особо торжественной одежды, и, видимо, поэтому в длинном потоке мужчин и женщин разных видов, что неспешно двигался от лифта по невысокой лестнице, не было причудливо украшенных нарядов, шикарных платьев и дорогих украшений. Атака «Властелина» на Цитадель казалась уже незначительным эпизодом после Жатвы. И Совет, надо думать, не стремился блистать роскошью и великолепием в эти дни, когда у половины Галактики проблемы с едой. Хотя прессу и не приглашали присутствовать, но экстранет делал журналистом любого желающего, и переборщи Совет с гостеприимностью, в Сети начались бы возмущенные и гневные завывания о том, что Совет устроил «пир во время чумы». Так что ничего не украшало коридор кроме двухметрового макета Цитадели из пластика, мимо которого неспешно тек поток приглашенных на прием лиц, и помещение для приема не поражало взгляд дорогим убранством.
Поток гостей следовал от лифта по лестнице, но наверху раздваивался, и пока большая часть гостей поворачивала налево, без проволочек проходя в зал с лакомствами и напитками, другая, меньшая часть приглашенных, послушно занимала место в медленно продвигающейся очереди.
Гротан Пазнесс, по счастью, оказался в числе тех, кому предстояло выстоять в долгой очереди тех, кого по этикету должны были приветствовать сами Советники. Он опасался, что его не окажется среди этих избранных, и это станет очередным унижением еле выжившей Гегемонии, унижением, которое Гротану и его народу придется безропотно проглотить. Но все-таки Гротана наравне с послами всех прочих народов, приветствовала четверка Совета.
Советники поочередно выразили надежду на укрепление партнерских связей Гегемонии с народами Цитадели и скорейшее восстановление разрушенных батарианских планет и городов после катастрофы. Пазнесс не мог не восхититься, как опытные дипломаты стойко приветствовали не одну сотню гостей, и для всякого находили такие слова и интонации, что это не выглядело рутинным ритуалом. Разве что Хаккет, казалось, не мог скрыть, что его это тяготит. Но, возможно, он не захотел этого скрывать перед батарианцем, давал понять, что Советника от Альянса не вдохновляет необходимость приветствовать представителя Гегемонии.
Адмирал, кстати, был в мундире даже на этом, сугубо мирном, мероприятии. Альянс, как обычно, верил в силу флота и оружия, и не стеснялся подчеркивать свой воинственный милитаризм. Хотя после огромных потерь от былой мощи Альянса оставались лишь крохи. Сильнейшей армией стали кроганы, а наибольший флот был у кварианцев.
И вот как раз посол создателей гетов попалась Гротану на глаза, когда он пересек, наконец, порог фуршетного зала. Тали`Зора, невысокая, как и весь ее народ, изящная и грациозная, с волнующей воображение задницей, обтянутой костюмом, пребывала в некоем одиночестве среди гудящей, как улей, публики, что вращалась между столиками в беседах и тесноте заполненного зала. Гротан поспешил, лавируя между гостями к кварианке, пока кто-то другой не завладел ее вниманием.
Тали была молодой женщиной, не имеющий, насколько знал Пазнесс, практически никакого дипломатического опыта, как, впрочем, почти все кварианцы, как, впрочем, почти все батарианцы, как и сам Пазнесс. Здесь у батарианцев и кварианцев было что-то общее. И те, и другие не имели богатого традициями дипломатического корпуса, ибо совсем недавно завели посольство на Цитадели. Гротан и сам ведь не был дипломатом, а даже и политиком был постольку поскольку, ибо всю жизнь он был управленцем-технократом, и посольский чин получил скорее от безысходности, так как выбирать было особо и не из кого. Миллиарды батарианских жизней были унесены Жатвой, и среди них множество компетентных профессионалов из всех отраслей и видов деятельности.
- Госпожа Тали`Зора? - вырос перед кварианкой Гротан. - Позвольте лично поблагодарить вас за спасение своей жизни. Я был среди тех батарианцев, что экипаж «Нормандии», и вы в том числе обнаружили в атмосфере Холиса. Гротан Пазнесс, полномочный и чрезвычайный посол Гегемонии на Цитадели. Счастлив знакомству.
Гротану показалось удачным такое начало. Всякому ведь будет приятно встретить того, кого спас когда-то.

Голос у Тали оказался высоким, мелодичным и выразительным, в котором иногда проскальзывала легкая хрипотца, что делала ее голос еще красивее и притягательнее. Тембр и интонации кварианки весьма удачно сочетались с грацией ее тела, и эта гармония тела и голоса придавала образу Тали`Зоры цельности. Иными словами по первому впечатлению Гротан нашел свою собеседницу обворожительной. И отметил, что несмотря на отсутствие у квариан дипломатических традиций они смогли найти обаятельного посла. А обаяние это, конечно, важное для дипломата качество, как полагал Гротан.

- Поет азари красиво, но..., - он обернулся в сторону певицы, чуть помолчал, подбирая слова, и добавил, - но есть в этом всем какая-то неправильность.

Он обвел взглядом зал, наполненный болтающими и жующими лицами, которые все вместе издавали напоминающий улей гудение, когда звуки всех голосов сливались в негромкий, но беспрестанный шум, поверх которого струилось сопрано певицы.

- Вот она же старается, поет, стремится выразить какие-то чувства своей песней, - продолжил батарианец. - Но публике все равно, публика болтает, есть, пьет, ходит туда-сюда, словно это не «живое» исполнение со сцены, а запись. Публику винить в бестактности нельзя, сюда не музыка слушать приехали, а общаться.

Гротан пожал плечами.

- Я бы на месте организаторов устроил бы это выступление после окончания, в завершение вечера, - заявил батарианец. - Впрочем, я могу не вполне правильно понимать обычаи Цитадели. Я ни разу не покидал пространство Гегемонии до... До всем известных событий.

Пазнесс подсознательно избегал тяжелых слов вроде «жнецы», "война" или «жатва», слов которые лишили его всех близких людей, и потому выразился иносказательно

Тут, кстати, было душновато из-за большого количества гостей, и у Гротана возникло намерение промочить горло. Он подхватил какой-то безалкогольный сок со стола для левобелковых существ.

- Кстати, вот любопытно, а у гетов есть искусство? - спросил Гротан у кварианки, меняя тему. - Раньше я почему-то никогда не задавался таким вопросом. Точнее говоря, никогда не приходило в голову, что машина может стать художником. Но если геты разумны, то... Я даже вдруг засомневался.

Он развел руками, выражая свою растерянность перед этим вопросом, и уставился на Тали, ожидая, что кварианка сейчас развеет все сомнения Гротана в бесталанности роботов. Или же, напротив, огорошит его сенсацией.